Несмотря на пандемию, Россия продолжает проводить образовательные выставки за рубежом, привлекая иностранных студентов в свои вузы. Какие последствия нас ждут в будущем, если мы перестанем заниматься этим вопросом сегодня?
Организацией обучения экспатов в университетах в рамках выделенных Правительством РФ квот занимается Россотрудничество. В июне 2020 года главой агентства стал Евгений Примаков, который тут же приступил к реформированию структуры. 17 ноября он дал пресс-конференцию, в которой рассказал о том, зачем вообще нужно заниматься популяризацией отечественного образования в мировом пространстве.
По словам Примакова, раньше основным приоритетом ведомства была демонстрация нашего гуманитарного присутствия за границей, «теперь же мы не можем быть удовлетворены только тем, что демонстрируем наш флаг и великую культуру». Конечно, должно быть место и для матрешек с Масленицей, но в сегодняшних условиях на первый план выходит формирование общественного мнения.
«Если мы хотим, чтобы та или иная страна более комплиментарно к нам относилась, компаниям там были обеспечены лучшие условия работы, надо понимать, что общественное мнение настроено к нам позитивно», - отметил глава агентства.
В этом ключе развитие русских школ и языка в других государствах, а также обучение иностранной молодежи в российских университетах остаются среди приоритетных задач Россотрудничества. Как известно, в планах к 2024 году увеличить квоту для них с 15 до 30 тысяч человек.
«Мы не знаем, как сложится экономическая ситуация из-за коронавируса, но заинтересованы, чтобы приезжало еще больше студентов. Есть огромная разница между тем, как работают тот же British Council или USAID, и мы. Европейцы и американцы делают ставку на «откачке мозгов», забирают самых талантливых ребят, обучают и оставляют у себя. У нас другая задача — дать качественное образование студентам и вернуть их обратно на родину, чтобы они были послами доброй воли и усиливали дружелюбие своей страны по отношению к России», - подчеркнул Примаков.
Инструментом привлечения перспективных юношей и девушек в высшую школу служат международные образовательные выставки. Представители университетов в ходе презентаций подробно рассказывают о направлениях подготовки, доступных по квоте, льготным условиям и на коммерческой основе, критериях поступления, условиях переезда и проживания.
Конечно, в настоящий момент большинство таких встреч с абитуриентами проходят в онлайн-режиме, однако в странах с открытыми для россиян границами и наиболее спокойной эпидемиологической обстановкой их по-прежнему организуют очно. Например, за последний месяц вузы представили свои программы в Турции, Сербии и Танзании.
Если наше сотрудничество с первыми двумя государствами широко известно, то что связывает с Танзанией помимо туризма?
Советские и российские вузы окончили более 3 тысяч граждан этой страны. На сегодняшний день престиж отечественных университетов снова возрастает, что находит отражение в объеме предоставляемых квот. Только за последние три года их число выросло в два раза – с 13 до 26. На будущий год Министерство образования, науки, техники и профессионального образования республики и вовсе запросило 50 мест. Наиболее популярными считаются медицинские и технические специальности. Причем востребованы инженеры в любых отраслях: добыча полезных ископаемых, энергетика, механика, строительство. Интерес молодежи стимулируют совместные экономические проекты России и Африки. Даже если в будущем выпускник не будет работать в рамках одного из них, диплом станет преимуществом на местном рынке труда.
«Я начал учить русский язык еще в школе, в Дар-эс-Саламе. Всегда хотел стать архитектором – меня завораживает искусство проектирования и строительства самых различных зданий, то, как они образуют единое гармоничное пространство, в котором учитываются эстетика, технологии и география. После средней школы я поступил в архитектурный колледж Mbeya University of Science & Technology. Это подобие техникума в России. Окончив его и заручившись рекомендациями педагогов, попал на работу в крупнейшее архитектурное бюро страны – Epitome Architects. С одной стороны, это был «счастливый билет», с другой - мой диплом даже в самой далекой перспективе не позволял добиться серьезного повышения по карьерной лестнице и претендовать на высокий доход. Заработанная плата архитектора после колледжа с любым опытом работы - большим или малым - минимум в два раза ниже, чем у новоиспеченного выпускника вуза. Уровень квалификации может быть как непреодолимым ограничением, так и хорошим трамплином. Требовалось качественное высшее образование», - рассказывает студент кафедры архитектуры Санкт-Петербургского горного университета Роберт Магори.
Сегодня в республике два вуза считаются ведущими - Университет Дар-эс-Салама, работающий с 60-х годов прошлого века, и относительно новый Университет Додомы.
По словам экспертов, остальные хоть и именуют себя университетами, на самом деле всерьез не могут рассматриваться как высшие учебные заведения, более того, образование, которое студенты получают в двух вышеназванных вузах, также оставляет желать лучшего. Проблема в целенаправленной политике руководства страны. Преподавателей из Европы и Америки, а также из других африканских стран здесь стараются вытеснить из образовательной сферы, а квалификация местных педагогов зачастую оставляет желать лучшего.
По словам Роберта, еще одной особенностью высшей школы его родины является тот факт, что она ориентирована исключительно на изучение теории, поэтому юноша решил искать подходящий вариант за границей. Африканской молодежи предлагают стипендии и США, и Китай, и ряд европейских государств. Но большинство требуют стартовых финансовых вложений, не доступных для средней семьи.
«Чтобы поступить в американский колледж, необходимо собрать огромный пакет документов, сделать визу и банковскую выписку со счета, сдать ряд тестов и экзаменов. На это уходит от 12 месяцев до 1,5 лет. Все услуги платные. Затраты в зависимости от расценок агентства, помогающего с оформлением, могут доходить до 3-4 тысяч долларов. При этом нужны деньги на билеты и проживание. Я методично обходил посольства и интересовался их гуманитарными программами, пока в одном из них – российском – мне не рассказали о квотах, позволяющих учиться в вузе бесплатно. Со всей страны отбирали лишь 19 человек, и мы с братом благодаря высоким школьным оценкам смогли попасть в их число. Кроме того, в какой момент я осознал, что регулярно узнаю о расовых проблемах в США, Франции или Великобритании, но никогда не слышал ничего подобного о России. В итоге я отправился в Санкт-Петербург. Чем был обусловлен мой выбор? Там располагается Горный университет – один из ведущих вузов России, с высокой позицией в мировых рейтингах, а также с интересующей меня образовательной программой по архитектуре. Именно его окончил Назир Карамаги, ставший потом министром промышленности, торговли и маркетинга Танзании», - говорит молодой человек.
В настоящее время в Правительстве рассматривают вопрос о том, чтобы часть иностранных студентов, наиболее талантливые ребята, могли не только бесплатно учиться, но и получать стипендии и гранты. Так, будущий архитектор подрабатывает репетитором по английскому языку, а обещанная доплата поможет ему не отвлекаться от учебы.
«Это не трата бюджетных денег, не благотворительность. Это вещь, которая потом на дальней дистанции обязательно окупится», - пояснил Евгений Примаков на пресс-конференции.
Говоря о разнице в системе обучения России и Танзании, юноша приводит следующий пример: в колледже он презентовал учебный проект. Стеклянные фасады держались на легком и прочном алюминиевом каркасе -так сегодня построено большинство небоскребов в мире. Преподаватель подтвердил, что идея хорошая, но подчеркнул, что в Танзании она не осуществима ввиду отсутствия подходящих технологий. Мол, в стране не ведется добыча алюминия, а из-за жаркого климата собственник разорится на кондиционировании здания. О том, что можно импортировать металл, использовать стеклопакеты со светоотражающим покрытием, а здание правильно расположить относительно движения солнца даже речи не шло.
«Университет – это пространство для исследований. Если говорить студентам о границах, они никогда не смогут их преодолевать. Как можно научить чему-либо, если изначально предлагать узко мыслить? В России подходит принципиально иной: здесь изучают все классические стили и передовые направления в архитектуре, учатся микшировать их. Я хочу разобраться в них, чтобы потом разрабатывать новые, оптимальные методы проектирования зданий, подходящие под локальные климатические и культурные условия моей родины. Значительная часть занятия отводится на практику. Пока танзанийцы корпят над учебниками, мы выезжаем на реальные объекты, в ведущие архитектурные студии и профильные организации России, где знакомимся с методиками проектирования и технологиями возведения зданий. Уже на первом курсе студенты в лабораториях Горного изучают прогрессивные строительные материалы. Арсенал полученных знаний и освоенных навыков позволит мне отстаивать свою позицию на родине», - считает Роберт.
По его словам, в Танзании даже компьютер стоит не в каждом доме. До приезда в Петербург он с трудом справлялся с поиском информацию в интернете. При этом том же в Китае или Дубае уже «печатают» малоэтажные дома с помощью специальных 3d-принтеров – отливают отдельные элементы и целые здания.
После возвращения домой, молодой человек планирует вернуться на работу в бюро Epitome Architects, котором работал до обучения. Но уже в принципиально новом качестве.
Около 1 миллиона выпускников российских и советских учебных заведений работают в 173 государствах мира. Среди них врачи и инженеры, геологи, нефтяники и агрономы, преподаватели вузов и ученые. Многие из них стали руководителями крупных предприятий, компаний и научных лабораторий, а также министрами, известными политиками и государственными деятелями.
